Чтобы вести тяжелую войну, нужно возненавидеть противника. А откуда взять ненависть к нему? Просто сделать ее доминантой своего существования нельзя — ненависть губит душу, делает человека не человеком. Тут надо сильно поляризовать то, что имеется в душе: что-то очень сильно полюбить; и за счет этого возненавидеть другое. Вот мы заранее и начали запасаться любовью.
Но почему же на двадцатом году Советской власти в качестве объекта любви понадобилось брать Россию? Ведь революция, собственно говоря, для того только и делалась, чтобы на месте этой тюрьмы народов появился более достойный объект любви, чтобы нам было что любить по-настоящему. Именно новой социалистической отчизне должны мы были отдать свои нежные чувства. Пели же мы в нашей известной экономическая амнистия песне «Как невесту Родину мы любим, бережем как ласковую мать. Что же, на самом деле было е так?
— Тебе все вкусное... Ты татарчонок. Пошли - покажу. Ты конину жрать можешь, а я не могу... Хотя тоже кушал. — Он задумался. — Измельчал народ, измельчал... На севере, правда, кое-где остался, бродит еще. Вот это люди, ржавая труба! Не то что мы...
С непостоянством пьяного человека он быстро забывал, о чем начинал говорить, и, не закончив, перескакивал на другое.
Разумеется, многообразие и полнота прав советского человека не означают анархической свободы делать все, что другое заблагорассудится. Истинная свобода человека впервой неотделима от ответственности его полной перед людьми, перед всем обществом, перед государством.
